Можно ли позволить ребенку самому решать вопросы, касающиеся его отношения к Богу? Не насаждаем ли мы ему свою волю, говоря, что он должен верить?
Позвольте мне проиллюстрировать свой ответ примером из жизни природы. Маленький гусенок обладает одним свойством, которое имеет значение в данной ситуации. Вскоре после того, как он вылупился из яйца, он пристает, или «припечатывается» к первому же предмету, движущемуся мимо него. С этого момента гусенок следует за этим предметом, как только тот появляется вблизи него. Обычно этим предметом является мама-гусыня, заботящаяся о своем потомстве.
Если ее убрать, гусенок пристает к любому движущемуся заместителю, живому или неживому. Так, гусенок очень легко пристает к голубой футбольной камере, которую тянут за веревочку, и неотступно следует за ней. Но если же камеру проводят перед ним через неделю после рождения, он уже не преследует ее.
В этом процессе определяющий фактор - это время. Гусенок «припечатывается» к объекту спустя лишь несколько секунд после вылупления из яйца; если этот момент упустить, потом эта функция теряется. Другими словами, в жизни гусенка есть краткий «критический период», когда формирование инстинктивного поведения является возможным.
Возвращаясь к вашему вопросу, заметим, что в жизни детей есть решающие периоды, когда определенная информация усваивается очень легко. Хотя у людей инстинкты отсутствуют (а есть только побуждения и рефлексы), в жизни детей есть краткий период, когда они открыты для религиозного научения. В это время формируются их понятия о том, что хорошо, а что плохо, и их отношение к Богу начинает укрепляться. Как и в случае с гусенком, этим шансом надо пользоваться, пока он есть. Лидеры католической церкви широко заявляют: «Дайте нам ребенка до 7 лет, и он будет с нами всегда», и они вообще-то правы, потому что перманентные отношения закладываются в душе ребенка именно в течение этих семи наиболее открытых лет.
К сожалению, имеет место и обратный процесс. Отсутствие научения или его неправильное применение в благоприятный период могут серьезно помешать дальнейшему формированию в душе ребенка преданного отношения к Богу. Когда родители воздерживаются от доктринального обучения маленьких детей, позволяя им «решать самим», можно гарантировать, что их дети «решат» вопрос отрицательно, потому что так или иначе подвергнутся постороннему влиянию. Если родители хотят, чтобы в их детях жила сознательная вера, они должны отбросить любые попытки «быть объективными», как неверные. Дети внимательно прислушиваются, чтобы определить, насколько родители верят в то, что они исповедуют. Любая нерешительность или нравственное замешательство со стороны родителей обязательно отзовется в ребенке, только в значительно большем объеме.
После среднеподросткового возраста (заканчивающегося примерно в 15 лет) дети иногда начинают сопротивляться всему, включая веру. Но если в более раннем возрасте эта работа проводилась правильно, в душе ребенка оказывается тот якорь, который способен сдержать всякое сопротивление; то есть научение вере в раннем возрасте дает ключ к формированию духовных позиций, которые дети несут затем во взрослую жизнь.