В книге Судей гл. 11 написано об Израильском вожде Иеффае, который перед сражением с Аммонитянами дал обет Богу: "Если Ты предашь Аммонитян в руки мои, то, по возвращении моем с миром от Аммонитян, что выйдет из ворот дома моего навстречу мне, будет Господу, и вознесу сие на всесожжение". В 34 стихе Иеффай с победой возвращается домой, и навстречу ему выходит его единственная дочь: "она была у него только одна, и не было у него ещё ни сына, ни дочери".
Неужели Иеффай принёс в жертву всесожжения свою единственную дочь? И согласуется ли этот поступок с волей и добротой Бога?
Существуют два объяснения на этот вопрос. Некоторые богословы вполне допускают, что Иеффай, как человек выросший в полуязыческой среде, мог предать дочь на всесожжение. Кстати, известный иудейский историк Иосиф Флавий, также придерживался этого мнения. В Иудейских Древностях 5.7.10 он пишет: "... по истечении же двух месяцев он (Иеффай) принёс Предвечному дочь свою в жертву всесожжения. Жертвоприношение это, однако, было и незаконно и неугодно Господу Богу, и Иеффай не подумал о том, как осудят его впоследствии все те, которым придётся услышать об этом поступке". Флавий признаёт сожжение дочери отцом, хотя сам поступок считает незаконным перед Богом.
Большинство же приходят к выводу, что когда Иеффай "совершил над нею обет свой" (ст. 39), то не предал дочь свою на всесожжение, а обрёк её на пожизненное девство, отдав на служение в главную скинию до конца дней её.
Мы придерживаемся второй точки зрения. Иеффай, хорошо знавший историю Израиля (это мы видим из его обращения к Аммонитскому царю через своих послов), не мог не знать основные законы Израиля.
Моисеевым законом категорически были запрещены человеческие жертвоприношения. (см. Лев. 18:21; 20:2-5; Втор. 12:31; 18:10; 4 Цар. 23:10).
Кроме того, законом был предусмотрен выкуп людей, посвящённых или посвятивших себя Господу. (см. Лев. 27:1-8). Если Иеффай принёс в жертву всесожжения свою дочь, совершив этим самый мерзкий и тяжкий грех, воспрещённый Богом, то Дух Святой не назвал бы его мужем веры (Евр. 11:32). Примечательно, что в этом стихе, среди перечисленных мужей, не упоминается ни Саул, ни другие цари, конец которых был печален.
Упоминание имени Иеффая в Новом Завете с положительной стороны говорит в пользу второго объяснения.
Просьба дочери Иеффая отпустить её на два месяца, чтобы оплакать своё девство с подругами, может быть ещё одним аргументом в пользу её пожизненного безбрачия.
Как бы то ни было, подобные вопросы, несмотря на различные их толкования, не должны быть причиной и поводом для разделения детей Божьих.