Если медлящему грешнику задать вопрос, как долго он ещё думает откладывать своё покаяние, то скорее всего он ответит уклончиво и неопределённо. Наверняка он скажет, что ещё не определился со временем. Его не беспокоит, что он откладывает своё покаяние на неопределённое будущее. Но он намерен исполнить эту им уже осознанную обязанность прежде, чем закончится его земная жизнь. Он рассчитывает на то, что если не раньше, то уж в последний момент он удостоится Божьей милости.
Обращение на смертном одре - это зыбкая почва, на которую возлагают свои надежды слишком многие. Это не только одно из самых обычных и наиболее распространённых, но и самое опасное из всех возможных заблуждений. Это роковая скала, у которой постоянно терпят кораблекрушение человеческие души. Воодушевившись обманчивой надеждой, люди отклоняют предлагаемое спасение в надежде на то, что Бог, который до сих пор имел терпение, и в конце жизни будет ещё милостив.
Я прошу моего медлящего читателя уделить мне немного внимания и искренне и откровенно ответить на ряд вопросов:
«Позволь спросить, на чём ты основываешь свою надежду ещё получить спасение в свой смертный час?»
«Даёт ли тебе Библия какие-либо основания для такой твоей надежды?»
«Покажи мне главу или стих, которым бы ты мог подтвердить её. Возможно ли допустить, что Бог повелел записать хотя бы одно слово, которое дало бы повод какому-либо человеку всю жизнь упорствовать в своих грехах и лелеять надежду в конце своих дней всё же удостоиться милости?»
Я знаю, что в Библии описан один примечательный случай покаяния в предсмертный час, и что многие возлагают свои надежды на него и полагают, что и их жизнь закончится благополучно. Но этот случай с раскаявшимся разбойником такой особенный и единственный в своём роде, что оставляет медлящему грешнику очень мало надежды на милость в предсмертный час.
Будем же помнить о том, что это единственный такой случай, о котором нам повествует Библия. Она повествует о тысячах покаяний, но лишь об одном единственном - в предсмертный час: единственном к тому (как метко заметил некто), чтобы грешники не отчаивались, но и к тому, чтобы они не смели откладывать своё покаяние на последний час. Предположим, однажды случилось, что кто-то бросился в глубокую пропасть и чудом остался жив; будет ли благоразумно, если десятки тысяч других так же рискнут своей жизнью в надежде повторить это чудо? Ещё во все времена сопричастными божественной благодати становились живые, а не умирающие, отсюда мы имеем все основания верить, что это будет так и в будущем.
Почему же Библия так настоятельно призывает не медлить с покаянием? Почему она говорит так категорично: «Вот теперь время благоприятное, вот теперь день спасения»? (2.Кор. 6:2). Зачем она призывает нас: «Ищите Господа, когда можно найти Его; призывайте Его, когда Он близко» (Ис. 55:6), если, вопреки всему этому, нет особой опасности в том, что человек сколько угодно может жить во грехах, и лишь в последний час (или в угодное для него время) ему достаточно протянуть руку, чтобы получить спасение, которым он всё это время пренебрегал и которое он так долго отвергал? Все призывы Библии к покаянию требуют немедленных действий, и все обещания Евангелия относятся к немедленному покаянию теперь.
На чём же основывает читатель свою надежду получить спасение на смертном одре - на взглядах добрых и благочестивых людей? Единогласное свидетельство последних говорит о том, что обращение на смертном одре чрезвычайно ненадёжно и неопределённо. Некоторые даже утверждают, что покаяние на смертном одре не может быть настоящим, и все единодушны в том, что это крайне опасное предприятие. И нам не нужно удивляться этому. Мы часто имеем полное основание сомневаться в подлинности покаяния умирающего. Я хотел бы лишь указать на то, что лица, каявшиеся из-за приближения смерти, почти все без исключения снова впадали в грех, как только они, против всякого ожидания, выздоравливали.
Раскаяние, которое они показывали во время болезни, исчезало, как утренний туман, как только они поправлялись. Какой проповедник не испытал разочарований подобного рода в своей работе на ниве Божьей? Один попечитель душ поведал однажды, что за всю свою сорокалетнюю работу не может припомнить ни одного единственного случая, когда такое покаяние на больничной койке оказалось бы подлинным. Другой поведал: «За всё время моей деятельности проповедником я припоминаю лишь один единственный случай, когда выздоровевший остался верен своим обещаниям, данным на больничной койке».
Один общеизвестный проповедник говорит: «Уже много лет я наблюдал жизнь людей, вновь выздоровевших после того как, стоя одной ногой в могиле, они раскаялись перед лицом предполагаемой смерти; но лишь каждый двадцатый из них пережил подлинное покаяние, подтвердившееся его последующей жизнью».
Один английский проповедник с обширным полем деятельности сказал, что из двух тысяч лиц, которые перед лицом смерти, казалось бы, искренне раскаялись, а затем вновь выздоровели, лишь двое показали действительную перемену сердца и разума.
Один благочестивый английский врач подтвердил, что наблюдал сотни случаев, когда люди, казалось бы, каялись, будучи уверены в своей близкой кончине, но мало кто из них проявил какие-то следы покаяния после своего выздоровления. Большинство же, как и прежде, продолжили свою грешную жизнь.
Я приведу лишь один пример из многих. Несколько лет тому назад один проповедник в штате Массачусетс был позван к тяжелобольному, который, по всей видимости, был близок к смерти. Болезнь достигла своего апогея, но он был в полном сознании и дрожал от мысли, что не готов к мирной встрече со своим Господом, Который знает все сердца. Он видел перед собой вечность и вспоминал, что проигнорировал предупреждения, пренебрёг Библией, насмехался над доброжелательными предостережениями, - вся его грешная жизнь прошла перед ним, и вызываемые этим душевные муки были невыносимы.
Врач назвал его положение весьма критичным, хотя и не безнадёжным. Когда в комнату вошёл проповедник, больной со всей серьёзностью посмотрел на него и попросил: «Прежде, чем вы будете молиться, я прошу вас положить свою руку на моё сердце и торжественно пообещать мне, что, если Бог сохранит мне жизнь и я вновь впаду в грех, вы придёте ко мне и напомните, как я выглядел, что я говорил и что чувствовал, когда был так близок к Божьему суду». Плачущие друзья, больничная тишина, стоны страдающего - всё, казалось, говорило о том, что здесь присутствует сама смерть, чтобы скрепить заключенный здесь торжественный союз.
Больной не умер, но медленно поправился. Через несколько месяцев его снова можно было найти в трактире, среди безбожного народа, хулящего Господне имя. Он казался ещё более очерствевшим, чем когда-либо до того, и насмехался над Богом, сохранившим ему жизнь.
Верный своему обещанию, проповедник навестил его. Он застал его одного в доме, и потому имел возможность обстоятельно побеседовать с ним. Он напомнил ему, как он выглядел на больничной койке, что говорил и что чувствовал, когда был так близок к смерти. Всё это он весьма трогательно преподнёс ему, но сердце того человека было подобно айсбергу в северных морях. Бог дал ему ещё много лет жизни, когда же пришёл конец, он умер, как жил - без Бога, без Спасителя и без надежды.
Всё же я хотел бы ещё раз спросить: «На чём основывает медлящий грешник свои надежды получить спасение в последний миг своей жизни? На благодати и милости Божьей?» Мы никогда не сможем достаточно восхвалить Божью благодать, но эта благодать связана с божественной мудростью и справедливостью. Как бы ни была сильна и общедоступна эта благодать, она всё же имеет определённые границы, за пределами которых следует божественное возмездие. Мы знаем, что благодать не последует за грешником в могилу, так почему тогда невозможно, что он будет лишён её уже перед смертью?
Преступная самонадеянность тех, что преднамеренно откладывают своё покаяние на последний час жизни, чтобы и дальше жить во грехах, такого рода, что нам даже не стоит удивляться тому, что их постигает божественный гнев. Разумно ли полагать, что после того, как божественная благодать так долго и напрасно хлопотала о грешнике, она тем не менее будет ждать, пока грешнику не заблагорассудится принять её? «Так как это народ безрассудный, - говорит Господь, - то не сжалится над ним Творец его, и не помилует его Создатель его» (Ис. 27:11). «Я звала, и вы не послушались; простирала руку мою, и не было внимающего; и вы отвергли все мои советы, и обличений моих не приняли. За то и я посмеюсь вашей погибели; порадуюсь, когда придёт на вас ужас» (Прит. 1:24-26).
Несколько лет тому назад автор этих строк проповедовал однажды об опасности промедления. Я говорил, что у меня было бы очень мало доверия к подлинности покаяния, наступившего лишь перед лицом смерти, и предостерёг моих слушателей не рисковать своим спасением.
Одновременно я заметил, что даже если кто-то повинен в таком ужасном пренебрежении, я всё же сделал бы всё возможное в моих силах, даже если это будет в последний час; и, если в полночь пришлют за мной, я никогда не откажусь прийти к такому умирающему. Когда я держал эту проповедь, я не полагал, что мне так скоро представится возможность исполнить своё обещание.
Буквально на той же неделе поздно ночью возле моего дома остановился экипаж, и меня попросили проехать в одну деревню посетить умирающего. Я никогда не забуду представшую передо мной картину, когда я переступил порог комнаты больного. Лежавший при смерти молодой человек болел уже несколько месяцев и всё это время ещё надеялся на улучшение. Только теперь он начал задумываться над тем, что для него означает приближение смерти. Совесть мучила его, и он громко взывал о милости.
Когда я спросил его, не приходилось ли ему прежде тревожиться о спасении своей души, он вспомнил об одной беседе, которую я имел с ним однажды после вечернего собрания. «Положа руку на моё плечо, - сказал он, - вы пригласили меня прийти к Иисусу, я же отказался: нет, только не сейчас!» Я выразил ему своё сожаление по поводу того, что он поступил так неблагоразумно, затем попытался указать ему на Христа, как на единственное прибежище и единственную надежду. Он самым трогательным образом оплакивал своё безумие и постоянно взывал о милости, а также призывал окружавших его родных не медлить с получением спасения, как это сделал он. Ещё до рассвета смерть сомкнула его уста и душа покинула тело, чтобы предстать перед Богом. Остальное о нём будет известно лишь в вечности.
И опять же я спрашиваю: «Дают ли нам подобные наблюдения какое-либо основание надеяться получить спасение на смертном одре? Каковы факты, и о чём они говорят?» Мы привели здесь уже немало случаев, но давайте рассмотрим их немного подробнее.
Многие умирают, как жили; они видимо никак не осознают своё превратное греховное состояние и вообще не заботятся о своих будущих радостях или горестях: они до последнего вздоха пребывают в своём греховном сне. Они умирают, как животные без надежды и без страха. Они не проснутся от своего греховного сна, пока не окажутся в месте отчаяния, и каким страшным будет это пробуждение!
Другие дрожат от страха перед смертью, но эта дрожь - лишь предчувствие того, что их ожидает. Они даже не пытаются просить милости, а если и делают это, то их устрашённый дух не будет услышан. Со «страшным ожиданием суда и ярости огня, готового пожрать противников», они уходят в вечность.
Существует и большая опасность того, что умирающий грешник обманет сам себя. Он чувствует, что идёт к погибели и, подобно утопающему, хватается за соломинку. Поскольку ему хочется получить какое-то подтверждение своего принятия Богом, он склонен любое изменение своих ощущений рассматривать как таковое, чтобы видеть себя спасённым, хотя в действительности он погибший. Если он однажды счёл, что готов к смерти, то страх, конечно же, исчезнет, и он даже может испытывать некоторую радость. Всё это может происходить без действительного возрождения, и Иисус говорит: «Если кто не родится свыше, не может увидеть Царства Божьего» (Ин. 3:3).
Какие основания имеет медлящий грешник, надеясь в последний момент получить спасение? Будут ли тогда время и обстоятельства более благоприятными, чем сейчас?
Впрочем, может ли время быть более благоприятным? Ты можешь вообще не иметь времени, тем более - для того, чтобы позаботиться о спасении своей души. Смерть может настигнуть тебя внезапно и не дать тебе время на недели или месяцы больничной койки. Бог может без предупреждения призвать тебя к своему престолу суда. Сколь многие умирают внезапно! Они бодры и здоровы, а час спустя уже лежат мертвецами на катафалке; теперь они заняты ещё делами этого мира, а уже в следующее мгновение оказываются в потустороннем мире.
Но, дорогой читатель, предположим, что ты будешь надолго прикован к больничной койке. Будет ли время твоей болезни более благоприятным для овладения спасением твоей души, нежели настоящее время? Каково, если ты претерпеваешь сильные боли, твой дух омрачён, и ты не в состоянии сконцентрировать своё внимание на этом важном деле? Разве это было бы благоприятной возможностью решить важнейший из всех вопросов - вопрос блаженства твоей души и получения права на небесное наследие святых? Кто станет откладывать на последний час решение такого важного вопроса, когда кругом уже сплошной переполох? То, что делается в подобных обстоятельствах, в силу необходимости происходит в величайшей спешке. Тогда останется мало времени для самопознания, и как бы долго не длилась твоя болезнь, у тебя всё же будет мало возможностей проверить подлинность своего покаяния. А если ты возомнишь о себе, что у тебя всё в порядке, то налицо опасность того, что ты предался опасному самообману.
Ты надеешься покаяться на смертном одре? Почему? Будет ли тогда твоё сердце более склонно к послушанию Богу, нежели сейчас? Или твоё долгое противодействие Ему вдруг превратится тогда в святую покорность? Или твоя антипатия ко всему божественному и к условиям спасения вдруг преобразятся в согласие и одобрение? Даже если ты тогда освободишься от влияния мира, разве твоё враждебно настроенное против Бога сердце, твоя любовь ко греху, твоя антипатия к святым делам, так долго удерживавшие тебя от покаяния, не будут удерживать тебя от этого и на больничной койке или смертном одре?
Если уж ты придёшь к истинному покаянию, то произойти это должно под воздействием и при посредничестве Святого Духа. Но есть ли у тебя какая-нибудь гарантия того, что Он будет так долго продолжать своё благотворное влияние? Будь уверен, что строптивое сердце невозможно привести к покорности ни болезнью, ни страданиями, ни смертью. Без содействия Святого Духа и божественной благодати всё будет напрасным; и, если ты ныне отвергаешь эту благодать, она может покинуть тебя навсегда. Если это произойдёт однажды, тогда ты безнадёжно погиб навеки.
О, не рискуй же спасением своей души, предаваясь необоснованной надежде спастись в последние часы своей жизни! Делая же это, ты сеешь терны сожаления на своё смертное ложе. Ныне день спасения, поэтому смотри, чтобы тебе овладеть этим спасением прежде, чем закончится день. Дорого каждое мгновение, и не исключено, что твои вечные радости или горести зависят от твоего решения, принимаемого тобой именно сейчас. Главной заботой всей нашей земной жизни должна быть подготовка к вечности.
Я. Хелффенстейн